Обычно, говоря о праведниках нашего народа, мы рассказываем про различные чудеса или глубокое познания в Торе. Но это только верхушка айсберга. Часто им приходится заниматься и материальными вопросами евреев, куда входит и политика, и экономика.
После кровавых погромов Хмельницкого огромное количество евреев осталось без средств к существованию. Уже великий Баал Шэм Тов делал всё для помощи им – собирал деньги для восстановления, договаривался с помещиками и князьями о выделения евреям земель под сельскохозяйственные работы, побуждал евреев к работе на земле и открытию постоялых дворов. Благодаря этому огромное количество еврейских семей получило постоянный источник доходов, которые позволяли выжить. Эту заботу Баал Шэм Това о евреях продолжили главы хасидизма и в последующих поколениях.
Двигая различные рычаги влияния, они добились указа «Положение о евреях» Николая I от 13 апреля 1835 года, положившего начало созданию еврейских земледельческих колоний в шести губерниях, что подняло на ноги еврейскую жизнь на просторах Подолии, Волыни и Бессарабии. Опять стали процветать еврейские виноградники, сады, табачные и кукурузные поля, мельницы, винокуренные заводы и кречмы. И опять же это породило зависть у соседей – и в 1859 году на стол полномочного наместника Бессарабской губернии генерал-губернатора Пломберга легла кляуза с требованием ввести административные санкции против успешного еврейского предпринимательства. Евреев стали просто выгонять с земель и «отжимать бизнес».
Тогда Рэбэ «Цэмах Цэдэк», третий глава ХаБаДа, послал своего сына – раби Шмуэля (будущего четвёртого Рэбэ ХаБаДа, главного героя нашего рассказа сегодня) – в Петербург для «решения вопроса». И действительно – вопрос был решён: евреям были возвращены их предприятия и земельные наделы.
Но, несмотря на то, что злодейский указ был аннулирован, были ужесточены налоговые сборы именно с евреев. Это обескровило еврейский бизнес, и многие (особенно в Бендерской и Каларашской колониях) не только обанкротились и потеряли всё свое имущество, но и могли угодить в тюрьму за налоговый долг со всеми набежавшими процентами и различными штрафами.
Процитирую Википедию: «Находясь на постах члена Госсовета и генерал-губернатора региона, входившего в «Черту оседлости» евреев, граф А. Г. Строганов высказывался по еврейскому вопросу в Российской Империи. В письме министру внутренних дел Ланскому он писал, что, учитывая положительный опыт европейских стран, российских граждан еврейской национальности следует полностью уравнять в правах с остальным населением Империи и снять все многочисленные ограничения. Ланской, изучив доводы гр. Строганова, согласился с его выводами и предложениями и подал соответствующий доклад на высочайшее имя, но император Александр II отказался от принятия каких-либо решений по данному вопросу. Политика поощрения еврейского земледелия в России была свёрнута императором Александром II новым указом от 30 мая 1866 года, вновь наложившим запрет на приобретение евреями земельных участков.
В 1861-1875 гг. в Бессарабии была осуществлена крестьянская реформа. Для крестьян, составлявших 58,6% всего населения, реформа проведена в 1868 году. она вызвала волнения, для подавления которых посылались войска»
Летом 1868 года раби Шмуэл (возглавивший к тому моменту ХаБаД Любавич) отправился в Одессу. Эту новость быстро разнесла «еврейская почта» — Любавический Рэбэ скоро будет в Одессе ради переговоров с властями и сбором средств для помощи обанкротившимся семьям. К тому же в Одессе в те дни собирались «делать а гройсэ строительство» — разрушить старую синагогу с пристройками и на их месте построить большую новую синагогу. Рэбэ МаАРаШ даже написал им по этому поводу письмо, где поддержал идею, благословил и послал лично от себя 100 рублей как вклад в строительство. Ну и конечно – самое главное – каждый будет иметь возможность просить совета и благословения у цадика.
По дороге были следующие пересадки: Мариенбад – Бухарест – Яссы – Одесса. Напомню читателю, что на тот момент Яссы уже не находились в Российской империи, так как Валахия и Буковина в 1861 году слились в Объединённое княжество, которое через 13 лет, в 1881 году, станет Королевством Румыния. Так вот, ещё в Яссах Рэбэ получил телеграмму из Любавичей, где сообщалось о большом пожаре, в котором сгорело все хасидское подворье – и синагога, и иешива, и дом Рэбэ. Рэбэ никому не рассказал о пожаре – и поэтому все хасиды вокруг оставались в неведении.
По прибытию в Одессу Рэбэ отослал своего «второго габая» рэб Пинхаса Лэйба в Любавичи с нарочным письмом. Это вызвало сильное удивление среди хасидов, включая и «главного габая» (слугу) рэб Лэйвика, который тоже тогда ещё ничего не знал о пожаре. Но никто не осмелился расспрашивать Рэбэ о причинах столь срочного письма. Пока же Рэбэ говорил хасидские поучения и просил съехавшихся богачей щедро жертвовать на помощь их обанкротившимся братьям. Богачи из Одессы действительно давали серьёзно ощутимые суммы, но вот богачи из Кишинёва не очень горели желанием расставаться со своими накоплениями.
Только через несколько дней весть о пожаре в Любавичах дошла до Одессы. «Главный габай» рэб Лэйвик строго попросил хасидов не болтать на эту тему, «дабы Рэбэ не услышал и не опечалился» и тут же приказал хасидам задуматься – где они с Рэбэ проведут грядущие праздники. Не в погоревшие же Любавичи ехать! Пока они обсуждали в какой из еврейских общин Малороссии они должны поехать – сообщили, что Рэбэ зовёт рэб Лэйвика к себе. Он попросил габая составить список всех собравшихся хасидов и богачей-гвирим, а затем сказал, что через час он выступит перед ними с речью.
В назначенное время все собрались в зале, и Рэбэ сказал:
— В Яссах я получил телеграмму о случившемся в Любавичах пожаре. По прибытию в Одессу я отправил Пинхаса Лэйба туда с письмом, в котором подробно написал Нафтали Хаиму, что и как надо будет отстроить, и нарисовал план будущих зданий. Где-то к середине мар-хэшвана они должны будут закончить стройку. И ещё я написал им, что явился мне мой отец (покойный Рэбэ Цэмах Цэдэк) – и сказал, что праздники Рош аШана, Йом Кипур и Суккот я должен провести именно в Кишинёве. И поэтому я прошу трёх из вас поехать уже сейчас в Кишинёв и подыскать подходящий дом с большими комнатами и двором, который может вместить всех хасидов.
Так и сделали. Трое хасидов во главе с рэб Залманом Златопольским поехали в Кишинёв, нашли подходящий дом, и вскоре Рэбэ туда переехал.
Кишинёв в те дни был очень перенаселённым городом. Жителей Бессарабии, в подавляющем своём большинстве простых земледельцев, называли в те дни «мамалигэ мит ван» («мамалыга с вином»). Имелась в виду простая жизнь, без особого духовного поиска. В городе велась негласная война между хасидами (преимущественно хасидами цадиков ружинской династии) и «маскилим» («просвещенцами»). Последние имели широкую поддержку правительства – и поэтому легко открывали свои учебные заведения. В ответ хасиды открывали свои, религиозные. Поэтому в городе было много хэдэров и синагог, а в 1860 году была открыта первая (не только для Кишинёва и Бессарабии, но и для всего юго-запада Российской империи) иешива. Первым главой иешивы стал хасид ХаБаДа рав Шабтай Мошэ, а после него около сорока лет иешиву возглавлял карлинский хасид рав Авраам Бар. Благодаря иешиве в Бессарабии появилось новое поколение молодых евреев, хорошо разбирающихся в Торе и Талмуде.
После Рош аШана к Рэбэ пришли местные евреи и просили ещё раз сказать ту речь, которую Рэбэ говорил в сам праздник – так как огромное количество пожилых евреев не могли прийти на праздник к Рэбэ. И получили согласие – Рэбэ сказал, что будет выступать шестого тишрея в четыре часа пополудни. Когда в назначенное время стали собираться люди, то стало понятно, почему Рэбэ просил найти дом с большим двором — толпа образовалась даже за забором двора. Но и они слышали каждое слово Рэбэ – так как стояла полная тишина.
Рэбэ сказал:
Сказано (Тэилим 102:1): «Молитва бедняка в страданиях, когда он пред Господом изливает просьбу свою». Всевышний сотворил в этом мире определённый порядок – всегда есть дающий (машпия) и принимающий (мэкабэл). Это работает как на самом высоком уровне – в Высших мирах (сфирот), так и в нашем мире – небо даёт дождь, а земля его принимает и т.п. И так же в социальных взаимоотношениях – есть дающие богатые и принимающие бедные. И, как известно, наши мудрецы объясняли, что богатые нуждаются в «давании» намного больше, чем бедные в «получении». Ведь Творец даёт богатство именно тому, в которого заложил способность помогать другому, распределяя средства. И делать это надо в радости. «Ун ДэрОйбэрштэр блайбт нит кайн баал-хойв, фар йэдэр гутэр зах вос а йид тут цалт эр бэ-мэтив мит бонэй хаей у-мэзойнэй рэвихэй» (И Всевышний не остаётся должником — за каждое добро дело Он благословляет его детей, здоровье и парносу). Ведь как любой банкир понимает, что его деньги «должны работать» — иначе вклады в его банк прекратятся, так и любой преуспевающий в бизнесе должен понимать, что данный ему Б-гом капитал «должен работать». А это не очередной предмет роскоши в переполненный, слава Б-гу, дом – а помощь тому, кто не преуспел! И если он этого не делает – отбирают у него богатство и удачу, передавая другому функции «дающего». И бедный, принимающий помощь от богатого, участвует в исполнении заповеди цдаки ещё больше, чем дающий – как сказано (Мидраш Рут Раба 5:19): «Более того, чем богатый делает для бедного – бедный делает для богатого». Но при всём этом бедняк взывает к Творцу с претензией: «Почему именно я должен быть в роли получающего? Почему именно я должен страдать от бедности?». И претензии бедного истинны! Если их богатые братья позволили дойти им до такого плачевного состояния – то они не выполняют замысел Творца!
Когда Рэбэ громогласно произнёс эти слова – то все присутствующие там – как бедные, так и богатые – разрыдались в полный голос. Хасид рэб Залман Златопольский вспоминал потом: «Ох, если бы я смог бы так же чистосердечно плакать в свой последний день, как плакали тогда те евреи! Даже самых простых из них – «мамалигэ мит ван» — слова Рэбэ проняли до самых глубин души!» (Мамалыга с вином? – прим. ред.) Эта речь Рэбэ не только открыла сердца богачей Бессарабии (в тот день было пожертвовано столько денег, что все разорённые семьи стало возможно поставить на ноги), но и пересказывалась потом в городах и весях, побуждая любого честного еврея по- другому смотреть на кусок хлеба. Перед тем, как съесть его, в их головах появлялась мысль: «А не голодают ли сегодня дети моего соседа?». А этого и добивался Рэбэ МаАРаШ. И я уверен, что именно ради этого его покойный отец – Рэбэ Цэмах Цэдак – явился ему и сказал праздники провести в Кишинёве. Правда очень надеюсь, что пожар в Любавичах был не из-за этого.
А мне надо было только напомнить евреям Молдовы те слова Рэбэ, которые он говорил более 150-ти лет назад в Кишинёве. И кто услышал – тот услышал, да благословит его Дэр Ойберштер мит бонэй хаей у-мэзойнэй рэвихэй. (Благословит Всевышний сыновьями, здоровьем и пропитанием).
Элияу Гэц
5781 г., Мигдал аЭмэк
